LiR Club. LiR-ические рассказы

Обычно цель путешествия формируется перед его началом. Край – в середине. На этот раз она была объявлена после его завершения. А, поелику, ехать совсем без цели глупо и неинтересно, мы отправились ловить форель и хариуса в Ловозерские тундры.

Маршрут:

г. Апатиты – г. Кировск – п.Октябрьское – п. Пунча – отр. Киткнюн – г. Страшемпахк – пер. Чивруай-Ладв – г. Энгпорр – г. Нинчурт – оз. Сейдозеро – р. Сейдъяврйок – оз. Ловозеро – [ну как же без него!] – р. Эльморайок – пер. Эльморайок – руд.Карнасурта – п. Ревда – г. Оленегорск

Далее принято писать цифры:

Протяженность активной части – 100 км;

Время прохождения активной части – 5 дней;

Дневок – одна;

Количество участников – 3;

Сроки путешествия – 14-18 июля 2003 г.

Разминка.

В поезде нас любили.

То есть, в дороге близко не подходили, на соседние места никого не подселяли - не отвлекали, одним словом, от созерцания своего внутреннего мира перед встречей с горами. Созерцали, надо отдать должное, мы достаточно активно, и к моменту выхода в Апатитах ощущали себя изрядно помято.

Полшестого утра. Мы на месте, в горах то бишь! По крайней мере, формально. Измученный поездом организм требует хлеба и зрелищ. Впрочем, насчет зрелищ вру – в действительности больше хочется минералки и автобуса до подножия горы, где задуман завтрак в окружении лепот невиданных.

Здесь же лепот категорически нет. Нет величественных гор, нет снежных шапок, даже леса с болотом не было. Вместо всего этого был туман и таксисты. Таксисты - народ весёлый, хотя весьма специфический. Они имеют совершенно удивительное представление о топографии. Любую точку на карте они моментально конвертируют в рубли, причем по курсу нам совершенно неведомому – заброска автомобилем отпадает.

Совсем другое дело сердобольные старушки – с полувзгляда на карту, нам выдается целая обойма номеров автобусов, которые должны с минуты на минуту вынырнуть из тумана и доставить нас практически к самым горам. Ну, в крайнем случае, хотя бы в том направлении.

Старушкам надо верить!

Записывайте – прямо у вокзала, часов в шесть утра садитесь в 102-й и едете до самого Кировска. Точнее, как раз не до самого, а немного до него не доезжая. На въезде в город вываливаетесь, и ждете автобус уже из Кировска, который имеет номер 108, подходит через 15 минут и весело прыгая по колдобинам, везет вас вместе с другими пассажирами, большей частью грустными военными, до замечательного поселка Октябрьское.

Почему замечательного? Не прошло и двух часов с момента прощания с паровозом, а мы уже махнули километров на пятьдесят, додремали остатки снов, и вот, стоим в этом самом Октябрьском, один на один с природой. Коя, надо отметить, здесь обращена к нам решительно не лицом. Елки-сосенки, кривые березки – это все, что видно среди клочьев тумана.

Сразу становится ясно - всё, на этом халява кончается, частный транспорт здесь не водится, местные жители - как выяснилось, все оба, ни черта не смыслят в карте (эх, сюда бы апатитских кондукторш…), а в качестве последней надежды комфортной доставки к горе - железнодорожные пути, исчезающие в тумане. К счастью, местные в своей жизни имели счастье видеть паровоз, что придает некоторую уверенность на продолжение путешествия именно на нем.

А пока паровозик не покинул своегоРомашкина, что ж время терять? Правильно - идем к горам пешком, тем более их уже иногда становится видно на горизонте! Да и осталось до них – рукой подать, полсотни километров. По сравнению с уже преодоленными полутора тысячами – сущий пустяк!

Танки грязи не боятся!

Кто хоть раз ходил по карте-пятикилометровке, знают – минут через сорок движения глаза обгоняют на карте грустную реальную действительность уже километра на полтора. Еще через два часа – на все пять! Через три часа хочется несколько отдохнуть. Обычно, в это время разум робко просит слова и пытается получить справку – почему за три часа нас не обогнала ни одна машина, ни один паровоз, ни одна упряжка оленей, ну или собак каких-нибудь, хотя бы. Почему нигде в Интернете не описана заброска в Ловозеры с юга, против массы описаний заходов с Ревды и Ловозер? И вообще – где здесь горы?

К счастью, на последний вопрос ответить оказалось легко – ветер начал разгонять туман и за озером – Умбозером, справа, величаво нарисовались Ловозеры, а слева, соответственно - Хибины. Нате, любуйтесь!

Для поднятия духа команды проводится краткая политинформация с повесткой – «А готов ли ты к штурму гор? Хорошо ли ты разогрел свои мышцы?» Единогласно решив, что мышцы разогреты еще недостаточно хорошо и мы не готовы в полной мере к штурму гор, перекусив, бодро начинаем шевелить ногами.

Или не очень бодро. Четвертая пятерка километров давалась трудней первых трех. Паровозик определенно завис в своем треклятом Ромашкине – прослушивание рельсов явно тому свидетельствовало.

Чу! Шум. Для очередной галлюцинации слишком отчетливо. И шум явно не с железной дороги. Точно, вот оно, наше спасение – в облаке пыли летит рыжийКамаз!

- Стой! К нашему глубочайшему удовлетворению, машина останавливается.

Правда, слово Пунча водителю решительно ничего не говорит. Что весьма странно. Зато его сосед радостно машет руками, живо что-то объясняя… Мотору. Машины. Из-за него решительно ничего не слышно. Вежливо киваю головой - мол точно-точно, и я о том же.

Тем временем, оказывается, что переговоры Вовки с водителем заканчиваются положительно и нас куда-то везут. Это чудо! Давненько езда на машине не доставляла такого удовольствия.

Только сейчас стали понимать, отчего, скажем так, неохотно реагировали в свое время водители на вокзале, глядя на желаемый нами пункт доставки. Если одной рукой крепко вцепиться в железную ручку кресла, ногами упереться в основание соседнего кресла, а другой рукой мертвой хваткой обхватить рюкзак, то есть шанс, что на очередной колдобине вся эта конструкция останется на своем месте. В противном случае красивый полет по всему салону (а это оказался роскошный кузов-вахта) гарантирован.

Как вы понимаете, счастье никогда не бывает полным. Мы уже было, начали строить планы мощного броска на вершину, который компенсирует нашу некоторую задержку, как Камаз тормознул, и стало ясно, что предгорная разминка для нас далеко еще не закончена.

Наконец, стало понятно, каким ветром занесло сюда машину – оказалось, неделей раньше водитель закинул сюда группу туристов, которые со своими детьми решили, что отдохнуть на озере-Умбозере – это хорошая альтернатива грядкам и курортам и договорились с ним о беспроблемной доставке на место.

Выгнали нас из рая. Ерунда, мы уже отдохнули и жадно смотрели на горы, которые были почти рядом. Здесь же познакомились с соседом водителя – Гена, который, оказалось, тормознул его минут за десять до нас и имел точно такой же план заброски в Ловозеры – с юга, через Пунчу! Шел он один, о горах имел представление, сходное с нашим – творческое осмысление сокровищ Рунета, относящихся к Кольскому полуострову.

По тундре, по тундре, по железной дороге…

Не люблю я теперь мультфильм про паровозик из Ромашкино! Потому что вранье это – нет никакихРомашкиных. А если и есть, то нет там никаких паровозиков! Проверено.

Через пару часов после прощания с Камазом на тянущуюся противной бурой змеей справа от нас железную дорогу мы перестали обращать внимание. Поездов не существует – это миф, который придумали горемычные местные жители. А нам надо в горы. А горы нам показывают уже в издевательских подробностях, со всякими там снежниками, обрывами, расщелинами. Только вот оказывается, что как в кукольных мультфильмах – нарисованы эти картины на разных кусках картона – отдельно горы, отдельно мы и наша дорога. Ну и железная дорога тоже, как без нее?

Ух, как надоест нам еще она…

Про форель.

Чем всегда были мы сильны, так это умением находить красивые места для дневок, ночевок и, понятно - обедов!

Завтрак, который был сегодня утром под насыпью железной дороги в районе южной части озера-Умбозера, не шел ни в какое сравнение с обедом на его восточной окрестности.

Если утром болото занимало лишь малую часть пейзажа, то сейчас кроме роскошного, звенящего комарами болота в мире не было практически ничего! Были, конечно, на заднем плане горы, была перед ними железка, ну а по центру картины проходила грунтовка, пересекающая какую-то речку, видимо Пунчу, разлившуюся тут на манер озера-болота, заросшего травой. Все это и есть северная окраина деревушкиПунча – начала нашего маршрута.

Да, это официальное начало. Было восемь часов вечера и километров двадцать пять – тридцать лёгкой непринуждённой прогулки.

Главной изюминкой обеда был бой с комарами. Их, было! С одной стороны это было хорошо – не было лишнего повода задерживаться, из графика-то мы выбивались конкретно. С другой – душа требовала чего-то возвышенного. А, как известно, возвышенное случается от чудного вида…

Вида, доложу вам, решительно не было, несмотря на нашу любовь к болотам. Посему, мы с Вовкой, как только Вовка-новгородский перестал (по крайней мере, вслух) стонать, принялись за агитацию.

Пока ещё нам верили. Не так сильно, как утром, но всё же… Да и аргументы были стоящие – во-первых, комары; во-вторых, надо было подыскивать место для ночёвки, а болото по нашему опыту таковым не являлось; в-третьих, нас ждала рыбалка!

Теперь о самом главном! Весь энтузиазм Вовки-новгородского держался именно на ней – на рыбалке, ибо перед отъездом, он, матёрый рыбак, был завален горами рассказов (слава Интернету) про то, какая изумительная рыба живет в здешних реках и озёрах. А именно - форель и хариус. Признаюсь, в эти рассказы я верил и сам – места диковинные, отчего ж и рыбе тут диковинной-то не пожить?

При упоминании о рыбалке, о её близости, Вовка-новгородский воспрянул духом и обещал не умирать. По крайней мере, в час, обещанный нами, за который предполагалось переместиться из болота к замечательной лужайке, окруженной соснами, на берегу горной речки.

И мы двинулись в путь. Снова вдоль железки. Еле-еле.

Через пять минут стало ясно, что час было чересчур оптимистичной оценкой.

Через полчаса мы свернули в лес…

Не то, чтобы это надо было сделать именно здесь. Напротив, пройти ещё пару километров вдоль железки было бы совсем нелишним. Но Вовка-новгородский издавал звуки, близкие к предсмертным и мы сжалились над человеком, а, если честно, и самим очень уж эта железная дорога надоела. Другое дело, идти по лесной красивой дорожке!

Идти стало веселей. Вокруг росли приличные, по местным меркам, ёлки-сосёнки, гора пряталась в кронах деревьев, а главное, стал слышен шум реки! Конечно, это та самая река, в которой плещется форель, и около которой мы разобьём лагерь!

Дорога здесь напоминала грибницу – она разветвлялась на бесчисленное множество тропинок, которые неведомым образом переплетались между собой. Многие таяли во мху, а потом из ниоткуда снова возникали и вливались в основную дорогу. Посовещавшись, и оставив чудом героически державшегося на ногах Вовку отдыхать и присматривать за рюкзаками, мы с Муровым пошли искать место для рыбалки-стоянки.

То есть, пошли на шум. Удивительно, но шум был везде, причем реки видно не было. Дорога как раз повернула в сторону, совершенно для нас не интересную, и нам пришлось идти прямо через кусты, по наитию, без всяких тропинок. Очень уж хотелось эту реку увидеть.

И это случилось! Скатившись с очередной горки, мы чудом не влетели в стремительный поток... Речка была неширокой – метра три. Но энергии в ней было, жуть, аж мурашки на спине шевелились! Шум потока заглушал все остальные звуки, многоголосым эхом звеня в ушах.

Я не настолько крутой рыбак, но мне сразу показалось, что в таком месте должна водиться только очень глупая рыба, ибо, чтобы удержаться хотя бы на месте, нужно затратить столько сил, что проще уж научиться летать, махая плавниками. Что было ещё более обидным, поставить палатку здесь можно было, только повесив её, не расчехляя, на дерево – вся местность была покрыта камнями самых разных размеров, вокруг которых собирались ёлки, делая лес исключительно густым и мрачным.

Идя обратно к Вовке, мы думали, как же ему объяснить, что рыбалки сегодня не будет, лагерь будет далеко от реки, и с красивым видом, скорее всего, нам тоже обломится. Впрочем, последнее больше волновало, пожалуй, только нас.

О воздушных замках и болотах.

Утро было удивительным – солнце, пробравшись сквозь кроны деревьев, множеством солнечных зайчиков прыгало по крыше палатки, намекая нам о том, что пора вставать. Конечно, ноги гудели, но сам факт того, что мы уже практически в горах, в хорошую погоду, и, пусть немного выбились из графика, но всё равно всё ещё впереди! Примерно такой лёгкий хаос был в голове. Настроение было расчудесным.

Так как рыбы здесь не было, мы достаточно быстро собрались и пошли вперёд. Пошли по дороге. Пошли нарочно, не срезая никаких углов, дабы лишний раз не заблудиться и не потерять время. Мы обещали Вовке-новгородскому не делать глупостей и сегодня не выёживаться с маршбросками. Мы обещали…

Дорога достаточно уверенно вела нас к запланированному перевалу. Причем дорога была такая, что по ней вполне мог проехать и автобус. Мы, расслабившись, с небольшими привальчиками шли вперёд. Слева тянулся весьма приличный склон, отделённый от нас небольшим обрывом – но ситуация была под контролем, на карте мы уверенно откладывали пройденный путь, твердо ощущая привязку к местности. Деревья становились всё мельче, превращаясь в сосновый лес ростом по пояс. Очень необычно чувствовать себя великаном. Правда, на карте в этом месте леса давно уже не было, но, вероятно, карта была старой, и лес там просто не был обозначен.

Постепенно в дымке стал появляться снежник нашего предполагаемого перевала. По карте высота перевала была около восьмисот пятидесяти метров, а склон, по которому мы шли в районе спуска к перевалу - девятьсот.

Осторожный Вовка-новгородский вскоре тихо поинтересовался у нас, что, судя по карте, разница в высоте составляет пятьдесят метров. Мы утвердительно кивнули.

– Судя по всему, продолжал он, мы уже находимся почти напротив перевала?

Мы утвердительно кивнули:

– Да, сейчас дорога станет поворачивать влево, так как она, практически наверняка, идёт именно на перевал.

– Значит, вот до того пятна снега получается пятьдесят метров? – гнул свою линию Вовка-новгородский.

Мы с Муровым внимательно посмотрели на снежник, до которого пятьдесят метров.

Задумались. Признаться, по моим ощущениям, до него было километра два. Или семь. Возможно, из-за того, что мы смотрим снизу вверх, расстояния искажаются - думал я. Но не настолько же? Внутренний мой диалог прервал Вовка Муров:

– Всё дело в том, сообщил он, обращаясь к Вовке-новгородскому, – что в горах очень чистый воздух, из-за которого очень трудно по привычным нам меркам точно оценить расстояние. На самом деле, мы, конечно, немного отклонились от маршрута, потому что идём по дороге, и реально, конечно до перевала не пятьдесят метров, а около двухсот…

Судя по зловещему взгляду Вовки-новгородского, он первый раз по-настоящему нам не поверил. Вступать в научный диспут об особенностях восприятия человеком архитектурных и прочих природных конструкций на высотах от тысячи метров, честно говоря, не хотелось, поэтому я предложил пройти по нашей дороге ещё метров пятьсот – особо сильно мы от маршрута не отклонимся, а подходит или нет нам дорога поймём наверняка.

Симпатичное небольшое озеро проплывало справа от нас. Изрезанный берег, высокие ёлки, песчаный пляж. Подходит под наше определение лепоты. Но обедать мы запланировали на самом перевале, а до него оставалось метров сто. Или несколько тысяч. Но официальной версией было, всё-таки сто! Да и на карте недалеко от нашего перевала мы нашли подходящее озеро… Может оно? Ноги в зубы – последний рывок…

Последний рывок, и мы стоим на берегу (или окраине?) града Китежа – дорога, почти шоссе, плавно превращается в две глубоких колеи, которые уходят под воду. Почти круглая поляна-озеро-болото – точное определение придумать трудно, размером метров триста в диаметре, заглатывала нашу дорогу, не оставляя нам никаких сомнений в том, что она идёт явно не к перевалу.

Последняя шальная мысль – наша легенда ещё не окончательно рухнула и это просто дорога идёт в сторону, снежник виден за кронами деревьев. Вовка-новгородский вполне законно начинал бунтовать – за сегодняшний день ни одно наше предсказание не сбывалось. Выход оставался один – добраться до снежника и там всё станет ясно – на месте мы или нет. О втором варианте думать даже не хотелось.

Последний технический вопрос – как добраться до вожделенного снежника? Между прочим, вожделенным он стал уже по целой куче причин, из которых на первое место плавно стали выходить комары. Неудивительно – вокруг было роскошное болото! Решение необходимо было принять очень быстро – ровное гудение зверей над головами, совершенно непонятное наше месторасположение, немного начинали напрягать.

Напрягать Вовку-новгородского, нам же с Муровым, напротив - было прикольно, ситуация являла собой совершенно классический вариант любого нашего путешествия – второй день, мы в заднице, причём какой именно никому не известно, люди бунтуют – пора начинать выбираться.

Выбираться из подобных задниц мы умеем единственным надёжным способом – по азимуту. Несколько минут мозгового штурма над компасом с применением высшей математики, обращений к астральным силам и детальных исследований пройденного маршрута – азимут сочинён!

Расставляем точки над i – мы заблудились, время достаточно позднее, и хотя ночи здесь нет, но рано или поздно мы захотим спать, есть и так далее. Имеющиеся в наличии болото и лес представляют собой весьма посредственного качества места для стоянки, поэтому надо идти. И идти надо через лес и болото - по азимуту.

Горькую правду Вовка-новгородский принял на удивление стойко, похоже он поверил, что мы первый раз сказали действительно правду.

Скорость движения нас решительно не радовала. Прошёл час, а осязаемого перемещения не ощущалось. Может потому, что местность была практически неизменной – частокол деревьев, чавкающий мох и облака комаров и мошки. Через некоторое время наметились небольшие изменения.

Изменения к худшему. Мы постепенно спускались вниз (несмотря на то, что должны были подниматься к перевалу!). Изменять азимуту было категорически нельзя, поэтому, скрипя зубами, все молча шли вперёд.

Традиция – зафиксировать самую худшую точку. В какой-то момент мы поняли, что хуже чем есть, быть уже в принципе не может – деревья стоят сплошной стеной и из-за их крон не видно совершенно ничего, между деревьями и огромными камнями журчат нитки ручьёв, впереди, в чаще, вырисовывается обрывистый грязный подъем, а посреди всего этого великолепия стоим мы и, размахивая всем, чем можно размахивать, отгоняем комаров. Зрелище достойное остаться в истории. Осталось усилием воли вытащить фотоаппарат и заставить народ на полминуты остановиться – каждая секунда нахождения тут, кажется, стоит месяца на свободе…

Подъём оказался не так ужасен, как мы думали первые минуты – само ощущение того, что мы вырываемся из ада, придавало сил. Ещё через полчаса деревья стали редеть и вдалеке между редких крон начало снова мелькать пятно снежника. Мозг рисовал райскую картину - как мы добираемся до него, выходим на снег и, наконец, пропадают комары и мошка! Думать об этом было просто божественно приятно и мы, не чуя ног, вырвались на луг.

Это был настоящий луг! Не болото, а поляна с настоящей, правильной травой, цветами и редкими камнями. От первого небольшого снежника нас отделяет тонкая цепочка ярко-зеленых берёзок, ручей и поляна карликовых осинок, высотой не выше колена. Можно скинуть рюкзак и бегом ринуться к слепящему глаз белому пятну!

Просветление. Первое восхождение.

Я первый раз в жизни летом, в жару стоял на снегу! Стоял, скинув потную одежду, в облаке мух и комаров. Первой рухнула теория о том, что на снегу их не будет…

Наигравшись в снежки, мы с Муровым вернулись к Вовке-новгородскому с новыми идеями: во-первых, комары не пропали, потому что рядом болото и много воды – надо немного подняться выше, туда, где камни, там комаров точно нет; во-вторых, пора обедать, а до предполагаемого перевала, там, где задуман обед, надо подняться ещё метров двести; в-третьих, начинается самое интересное – мы забираемся на гору, вокруг открываются восхитительные виды и идти теперь будет значительно легче!

По серому облаку комаров мы быстро находим место, где остался Вовка. Особо не пришлось применять дар убеждения, к тому ж, за сегодняшний день изрядно поизрасходованный. С небольшими привальчиками для утоления жажды из ледникового ручья, совершенно, кстати, оную не утоляющую, мы весьма быстро вскарабкались к расщелине, с утра гордо именуемой нами перевалом…

Открытия следовали одно за другим – действительно это оказалось не перевал, а приличная расщелина со своими снежником и ручьём. Это минус.

Вид, открывшийся нам, был поистине завораживающим – был виден весь наш путь за последние два дня, начиная от железной дороги, убегающей в дымку за озером-Умбозером, и, заканчивая зелёнкой, по которой мы блуждали последние десять часов. И, наконец, те самые заросли, которые мы штурмовали последние четыре часа!

Стало совершенно очевидно, что мы действительно промахнулись мимо отрога Киткнюн и шествовали весь день мимо него по лесу. Зато сейчас мы действительно сидим на середине склона горы Страшемпахк, на противоположной стороне которой находится искомый перевал. Это плюс. То есть плюс то, что стало понятно, где мы.

А настоящий и самый большой во всех отношениях плюс, это то, что можно приготовить обед, развалиться на сухой полянке среди карликовых берёз с видом на огромную долину внизу, дымчатыми Хибинами не западе и южную часть озера-Ловозера.

Мечта почти сбылась – была еда, был вид, был отдых и, даже, была хорошая мобильная связь, чтобы поведать миру о том, что назло всем, мы ещё живы, и более того, этой самой жизнью наслаждаемся!

По богатому жизненному опыту мы знали, что за всё надо платить. Особенно - за хорошее. От графика мы отстали, обедали сейчас не на перевале как собирались, а вообще фиг знает где, хорошо ещё на горе. Да и время было не очень-то в привычном понимании обеденное – шёл десятый час вечера.

Посему, решили – рано ещё останавливаться, а надо перевалить гору, пройти перевал и на берегу озера разбить лагерь. Конечно, идти стало трудновато – наивный организм, подумал было, что его сейчас станут отдыхать, и расслабился. К тому ж, сытый желудок и ровное ворчание Вовки-новгородского по поводу нашей методики путешествий и фашистскому отношению к мирным людям не способствовали ускорению движения.

Единственными союзниками неожиданно оказались комары! Они, вероятно ещё с болота вились над нами причудливыми облаками, от чего останавливаться особо часто не хотелось. Вся наша надежда была на видневшиеся метрах в трёхстах выше чёрные камни, среди которых, как мы предполагали, жизни нет в принципе, а комаров, соответственно, в частности.

Мышцы, заточенные за день на ходьбу по кочкам, перестраивались весьма медленно. К роскошному виду за спиной привыкли быстро. Оставалось, тяжело сопя, и обещая Вовке манны небесные и вообще манны всякие, медленно переть в гору. Манн Вовке явно не хватало, ибо он, почуяв наконец, то, что днём не умер и вообще, увидев издалека жизнь (то есть дорогу), стал значительно увереннее, сообщил, наконец, всё, что думает о нас, пригрозил всё бросить и нас послать туда, откуда мы со скрипом вылезли совсем недавно! С одной стороны было немного обидно, с другой было ясно, что человек ещё жив и идёт сзади.

Вторая теория - несовместимости камней и комаров тоже с треском провалилась! Единственным относительно вразумительным объяснением осталась версия, что комары стали частью нас, и будут теперь преследовать нас вечно.

По камням идти оказалось неромантично даже нам с Муровым. Последней надеждой оставалось смакование того факта, что мы уже практически на вершине, вот только вскарабкаемся на последнюю гряду камней! Потом еще на одну. Потом ещё… Движение напоминало тупую компьютерную игру, в которой прохождение очередного уровня влекло переход на еще один, еще более сложный.

И вот она – почти вершина. Точнее место, условно нами приравненное к ней. Отсюда замечательно виден отрог Киткнюн, по которому мы легко и непринужденно должны были сюда забраться. Мы окончательно поняли, где мы находимся!

Пользуясь временной эйфорией среди Вовки-новгородского, оперативно принимаем решение максимально наверстать сегодняшние потери времени и идти к настоящему перевалу, который к тому ж уже виден вдалеке. Всем по шоколадке – заслужили! Идем дальше.

Еще метров через триста выходим на противоположный склон нашей горы, перед нами открывается изумительный вид на ущелье, ведущее к нашему перевалу. Особенно впечатляет противоположная скала с обрывом метров пятьсот, местами изрезанная длинными тонкими снежниками.

Для повышения морального духа Вовки-новгородского шутим – вон та белая вертикальная полоска и есть искомый перевал… Произведенного эффекта не ожидал никто – человек бледнеет, внимательно смотрит на указанную гору, потом на нас, потом куда-то вдаль. Минутная пауза. После этого ровным, но очень низким голосом нам сообщается, что мы, конечно, можем идти на наш гребаный перевал, но делать это мы будем одни, а ему жить хочется и вообще он на рыбалку приехал, и сейчас разворачивается и спускается вниз к железной дороге…

Шутка не прошла. Десять минут стоим, посыпаем головы пеплом и обещаем больше не глумиться над людьми. Очень хочется спать – на часах три часа ночи. Солнце стоит совсем низко над горизонтом, бросая на горы длинные синие тени от больших камней.

Последний бросок. Мы на перевале. Мысль идти дальше и искать мифическое озеро не нравится никому, кроме разве что Мурова – ему очень уж не хочется ставить свою свежеподаренную палатку на окрестные острые камни. Но усталость берет свое - находим небольшую плоскую площадку, покрытую тонким слоем мха. Похоже, совсем недавно тут лежал снег.

Палатка ставится мгновенно. Тело тем временем пробирает дрожь – от камней веет холодом и без быстрой ходьбы сразу становится очень холодно. Осталось забраться в палатку и уснуть. Последний прием – чтобы быстрее уснуть и не замерзнуть, каждому по кружке водки и прыжок внутрь палатки. Четыре утра. Солнце начинает подъем над горами и розово-фиолетовые оттенки сменяются тепло-желтыми.