LiR Club. LiR-ические рассказы - Небо под ногами

Почему люди не летают? Чертовски обидный промах природы! Какие-то глупые птицы, за исключением, разве что, несчастного пингвина, и то - овладели этим искусством в совершенстве. Обидно.

Димку этот вопрос взволновал больше других - в пионерские еще времена, он, со своим братом Романом исхитрился, в составе какого-то клуба, близкого к вечной памяти ДОСААФу, совершить несколько прыжков. Это обстоятельство давало ему полное право, время от времени, с бывалым видом и огнем в глазах, вспоминать детали, вызывая зависть одних и ужас других слушателей.

С такой монополией надо было решительно кончать. И подходящий случай не мог не представиться. Произошло это в сентябре 1998 года. Помог в этом темном деле Витал - человек, тоже не лишенный духа авантюризма. Буквально в считанные дни сформировалась группа людей, существование которых на бренной земле было им в тягость, по крайней мере, так считали все окружающие.

Кстати об окружающих. Будучи совершенно нормальными людьми, они при моих восторженных рассказах о предстоящем событии, непроизвольно крутили пальцем у виска и пытались максимально тактично успокоить собеседника. Наиболее вежливые просто ругались матом.

Но трудности только разжигают желание. Последним моментом, придававшим дополнительную экстравагантность мероприятию, являлась полная неопределенность сроков. Из десяти человек, опыт прыжков имели двое - конечно Димка с Романом. Следовательно, остальным было бы нелишним хотя бы показать парашют, причем желательно до взлета самолета.

Как обычно, помогли знакомые. На этот раз Витала. На наше счастье, в Пскове располагается десантный полк. А десантникам сам бог велел уметь прыгать с парашютом. В результате бурной деятельности Витала и небольшого бакшиша, из нас был сформирован полулегальный отряд парашютистов.

Народ подобрался веселый и вредный - половина группы оказалась представителями местных средств массовой информации - от радиостанций до телевидения, честь которого поддерживали я с Димкой. С шутками и прибаутками, в пятницу после работы, собрались все около ворот воинской части. Вскоре из КПП появился Александр - наш будущий наставник. И вся наша разношерстая компания проникла на территорию военного объекта.

Первое, что бросается в глаза гражданскому человеку, это изобилие плакатов призывающих нас что-то крепить, улучшать, побеждать. По всей видимости, эта наглядная агитация призвана была поднять наш боевой дух, что, следует отметить, ей вполне удалось. Наши разговоры, темой которых до этого было, большей частью, обсуждение разных случаев гибели парашютистов, в чем особое старание проявляли Димка с Романом, стали все чаще прерываться взрывами дружного хохота, эхо которого долго гуляло среди, посаженных в шахматном порядке деревьев.

Сказать, что наша пестрая компания, бредущая кучей и время от времени громко гогоча, немного выделялась среди проходящих мимо строевым шагом военных - значит не сказать ничего. Уж не знаю, что думали бедные солдаты, но я бы на их месте решил, что в плен захвачена группа сумасшедших из ближайшей психушки.

К счастью военный порядок мы нарушали не долго - вскоре нас привели к учебным макетам самолетов, где после вручения муляжей парашютов, начался урок. Раньше я бы не поверил, что парашютистом можно стать за сорок минут, но это факт. За это время мы научились надевать парашюты - основной и запасной, прыгать с высоты полтора метра и висеть на стапелях.

На прощанье Александр рассказал нам еще пару страшилок, после чего вся наша команда разбрелась, я думаю, по кабакам. Прощаться с жизнью. По крайней мере мы - я, Вовка и Димка, поступили примерно так. Благо у нас оставалось еще с летнего сплава по Великой некоторое количество соответствующего напитка.

О дне прыжка я узнал собственно в этот самый день. Точнее ночь. Об этом, голосом Димки и Витала, рассказал мне автоответчик, когда я пришел домой. Испугаться, как я это планировал заранее, мне не удалось - просто очень хотелось спать. Засыпая, я мысленно повторял - пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три...

Как это всегда происходит - в последний момент на работе случаются разные заморочки. В итоге я выбежал из телецентра на двадцать минут позже крайнего срока. Пока я трусцой, истекая потом - на мне был одет, под ветровкой, теплый свитер, потому что на высоте должно быть холодно, бежал к аэродрому, искренне завидовал Димке, находящемуся в отпуске.

Несколько километров пронеслись очень быстро, и опоздал я, в итоге, минуты на три. Взмокшему и красному как помидор, мне было уже не до страха. На поле была небольшая толпа - провожавшие нас в последний путь знакомые и будущие герои парашютисты.

Пока мы ждали своей очереди, прямо почти на наши головы опускались спортсмены парашютисты. С прибамбасами и подвывертами.

И вот, наконец, наша очередь. На прощание, перед нами, одетыми в парашюты, прочел лекцию какой-то подполковник, из которой следовало, что чем меньше инициативы проявим мы в воздухе, тем больше шансов у нас выжить... Такой расклад меня вполне устраивал. В голове навечно зациклилось - пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три... Мы шли к самолету.

Сделав общую фотографию - для братской могилы, мы погрузились в АН-2. Страшно уже не было. Было просто ужасно. Когда самолет покатился по полю я оторвал взгляд от окна - зрелище было веселое. Десять смертников, прижавшиеся к скамейкам - у всех на лицах нечеловеческие улыбки. Делается несколько фотографий, и все опять припадают к окнам. Под крылом проплывала аккурат крыша моей работы - самолет набирал высоту.

Самолет летел над Псковом, - зрелище красивое необычайно: в лучах по летнему еще яркого солнца, город казался игрушечным. Маленькие домики, серые нитки улиц, цепочки букашек автомобилей. Кремль, словно из детского конструктора, чинно расположился на стыке двух рек. Мы подлетали к точке прыжка. Выпускающий открыл дверь. Прислушавшись, я обнаружил отсутствие в своем организме сердца. Но было уже не до него. К двери подошел Димка - он прыгал первым. Для пристрелки, как оказалось потом. Инструктор что-то кричал ему на ухо. Вдруг он махнул рукой... и Димка пропал в отверстии двери. Я умер. Нет, к сожалению нет. По открытой двери самолета билась какая-то железяка - это все, что осталось, от еще секунду назад, бывшего рядом Димы. Вдруг все засуетились. Инструктор куда-то показывает пальцем. Оказывается все смотрят на открывшийся купол Димкиного парашюта. Неожиданно страх исчез. Появилась жгучая зависть - мы тут, а он уже на земле и самое страшное для него позади.

Самолет сделал еще круг, и, один за другим, выпрыгнули следующие четыре человека - первая подгруппа. Я видел как дрогнула нога у Витала, но заминка была не больше секунды. Страха уже практически не осталось.

Очередной круг самолета. Видны белые пятна парашютов. Они уже на земле. Встает наша подгруппа. Я иду вторым. Передо мной спина Вовки. Гудок сирены, взмах рукой выпускающего... Передо мной открытый проем двери. Весь процесс занял несколько секунд, мне показался он вечностью... Слышу команду, наверно был и взмах руки... Усилием воли передвигаю свинцовую ногу через порог...

Пустота. Самолет исчез мгновенно. Полная тишина и отсутствие какого-либо движения... Я вспоминаю что-то и начинаю считать - пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три - кольцо, пятьсот четыре, пятьсот пять - купол. Все как в сказке. Я замираю в воздухе: внизу под ногами раскинулся зеленый ковер, чуть в стороне, но тоже далеко внизу пестреет домами город. И далеко-далеко - в дымке тумана, Псковское озеро с островами - зелеными глыбами возвышающимися над горизонтом.

Тепло. Полное отсутствие ветра. Впереди, метрах в ста, летит Вовка. Мы разворачиваемся друг к другу лицом и о чем-то радостно перекрикиваемся. Почему-то я обгоняю его. Земля становится ближе. Деревья внизу становятся отчетливо различимы, до самой маленькой веточки, а не только по цвету, как это было вверху. Более того, узнаю названия деревьев - это подорожник. Значит земля совсем близко, я натягиваю задние стропы и ноги мягко касаются земли. Все. Даже обидно, что так быстро все кончилось. Смотрю на часы - время прыжка ровно две минуты. Над головой пролетает Вовка и приземляется в заросли бурьяна метрах в двухстах от меня. Радуюсь тому, что мне попалась такая удачная площадка и не надо вступать в битву с двухметровой травой.

Адреналин в крови понемногу затихает и ощущение невероятного удовольствия растекается по всему телу. Хочется повторить прыжок, повторить с большей высоты, сделать более затяжным - вихрь приятных мыслей крутится в голове. Но это позже, а сейчас я бреду по полю, вижу, как со всех сторон собирается наш народ и мысль о глотке пива приятно греет душу.

Эрнольд Васильев. 24 Октября 1998г.

Комментариев:

Стихии